Не отходы, а чистое золото
То, что мы считаем рыбными отходами, в мире давно научились превращать в золото. Сегодня новые технологии переработки рыбы постепенно приходят и на Камчатку. Технологическая революция может начаться с Сероглазки
Каждый день на Камчатке образуются тонны отходов от производства рыбной продукции. Обращение с ними остается пока на «первобытном» уровне. В море их измельчают и бросают за борт. На берегу – свозят на утилизационные предприятия: на 19 километр либо в район ТЭЦ-2. Но работающее там оборудование устарело морально и физически. Оно неэффективно. От него веет неприятным запахом, от которого не спасают санитарно-защитные зоны.
Особенно страшно и обидно видеть свалки выпотрошенного лосося, которых этим летом опять не избежать. А ведь из этих отходов можно произвести продукт с высокой добавленной стоимостью.
В других странах эта проблема давно решена. Современные технологии помогли им достичь сразу трех целей: экологическая безопасность, безотходное производство, выпуск новых видов продукции высокого качества.
Одним из разработчиков таких «ноу-хау» является шведская компания «Альфа Лаваль», которая ведет свою историю с XIX века. Ее основатель – инженер Густав де Лаваль, изобретатель центробежного сепаратора и первой действующей паровой турбины. У компании есть завод в России, представительство на Дальнем Востоке, которое налаживает сотрудничество с дальневосточными рыбаками.
Недавно на Камчатке побывал сотрудник «Альфа Лаваль» Александр Негоица, руководитель белкового направления подразделения пищевых и водных технологий. Он участвует в переговорах с колхозом им. В.И. Ленина, который планирует установить оборудование «Альфа Лаваль» на своей фабрике в Сероглазке.
«Современные комплексы – это уже далеко не туковарки. Это абсолютно другое производство, которое сертифицируется по высоким пищевым стандартам. Менеджмент качества настолько серьезен, что речи нет ни о каких «грязных зонах», – говорит Александр Негоица. – Чистота производства позволяет уменьшать санитарно-защитную зону практически до стен самого завода. В Норвегии есть НИИ рыбной отрасли, где цех по производству рыбной муки стоит прямо в студенческом кампусе. Это считается допустимым даже с учетом строгих экологических требований, которые там существуют. В России в этом плане ГОСТы несколько устарели. Защищая свои проекты, мы доказываем, что наше оборудование не наносит никакого вреда окружающей среде».
Мой собеседник разворачивает на столе схему современной жиромучной установки. Да, это совсем не туковарка, не ИЖР. Похоже скорее на пивоваренный завод: сплошные насосы и трубопроводы.
«Единственное открытое место там, где идет перегрузка сырья на установку, – объясняет Александр Негоица. – Дальше – полностью закрытый процесс без доступа кислорода. Никаких запахов за пределами производства, никаких выбросов в атмосферу. Из отходов – только очищенная на мембранах вода. Если бы в России были такие стандарты, как в Европе, эту воду можно было бы озонировать и пить».
Очень важна степень свежести сырья. На Камчатке пока все делается по старинке: сырье где-то лежит сутками, потом его везут в машинах с открытым верхом, рассыпая по дороге рыбьи головы и хвосты. Для тех, кто использует современные технологии, это недопустимо. Они стремятся максимально уменьшить расстояние между источником сырья и местами его переработки. По сути, речь идет не об утилизации, а о создании на рыбоперерабатывающем заводе дополнительного цеха, который производит рыбную муку, жир, белковые гидролизаты.
Аквакультура и сельское хозяйство нуждаются в качественном, высокопротеиновом корме. Ежегодное потребление рыбной муки в мире превысило 5 млн тонн. Мы вынуждены покупать импортную муку. При этом наша страна могла бы полностью обеспечить себя этим продуктом и занять достойное место на международном рынке.
«Современное оборудование позволяет повышать содержание протеина в рыбной муке до 70 процентов, перерабатывать любые виды рыбы. Белок не разрушается, сохраняет свои ценные свойства, – говорит Александр Негоица. – На классических туковарках мука перегорает, содержание протеина в ней дотягивает в лучшем случае до 57 процентов. Работать с высокожирными видами рыбы невозможно. Приходится что-то в них подмешивать, чтобы переработать. Но потребителю нужен монопродукт, а не смесь».
В итоге российская мука, произведенная из дикого минтая, дешевле перуанской или чилийской, которую гонят из «сорной» рыбы, но на современном оборудовании.
В то же время из рыбных субпродуктов можно производить не только корма, но и продукты пищевого качества. Белковые гидролизаты используются в медицине, спортивном и детском питании.
Да, новые технологии не дешевы, но окупают себя с лихвой. За ними будущее. А впустую сжигать ценный ресурс в туковарках прошлого века сегодня – непозволительная роскошь.
Сергей НИКОЛАЕВ