О банкротстве, дружбе и любви

Автор этого материала – Александр Лельчук, один из первых арбитражных управляющих в Камчатской области. Людей его профессии редко встречают с распростертыми объятиями. А в 1990-е, когда наши предприятия впервые на своем опыте узнали, что такое банкротство, появление арбитражного управляющего вызывало настоящий шок.

Александру Павловичу выпала тяжелая миссия проводить процедуру банкротства в крупных хозяйствах, на базах, заводах, которые в советское время считались успешными и благополучными. Однако эту работу можно делать по-разному. Александру Лельчуку удавалось делать ее так, что он находил в коллективах не только врагов, но и настоящих, искренних друзей.

Мы давно просили его поделиться воспоминаниями о тех временах, прошедших катком по судьбам многих предприятий и работавших там людей. Надеемся, что за сегодняшней публикацией последуют и другие.

Птицефабрика «Восточная»

1998 год. Зима. Четыре женщины работали на птицефабрике «Восточная». Всего четыре. Нина Лусунова – главный бухгалтер, Тоня Заранко – бухгалтер, Ольга Зозуля – кассир, Надя Тычинина – инспектор по кадрам. Остальные уже уволились. А вся птицефабрика была покрыта снегом. Не было отопления. Свет оставался только в помещении гаража.

Они встретили меня с полнейшим равнодушием. Ни они, ни я сам не верили в благополучный исход мероприятия, которое я должен был провести здесь, – процедуру банкротства. Огромная территория на 19 километре: птичники, склады, лаборатории, гаражи, техника – все это нужно было продать и вернуть деньги кредиторам.

Каждое утро я приезжал в этот гараж, сидел вместе с четырьмя женщинами, мучительно подыскивая удобную причину, чтобы оставить эту новую работу.

Все изменил случай. Какой-то совхоз вернул долг. Нет, не деньгами: денег не было ни у кого. Долг вернули продуктами: ящик яиц, фляга сметаны, полтушки поросенка. Я увидел, как женщины, не получавшие зарплату около полутора лет, смотрят на продукты.

– Возьмите продукты, посчитайте стоимость в счет своей зарплаты, – отдал я первое на этой работе распоряжение.

Когда я вспоминаю следующий день, у меня до сих пор комок в горле застревает. Надя позвала меня в бокс, где стояли автомашины, вытащила из кузова сверток и подала мне. Там были банка сметаны, пакет с яйцами, большой кусман мяса.

Я растерялся: эти женщины поделились со мной продуктами, которых сами очень давно не видели. Они посчитали меня своим. Они приняли меня в команду! И все. Наступил перелом. Открылось второе дыхание. Мы начали активно работать, истребовать долги, искать покупателей имущества. Продали старый рефрижераторный вагон. Тридцать тысяч рублей! Целое состояние! Женщины получили зарплату. Потом растаял снег. Открыли склады. Стали раздавать бывшим работникам имущество под зарплату: электроплиты, линолеум, краску. Нашлись покупатели техники, автомашин.

Бывший вице-губернатор по сельскому хозяйству обвинил меня в разбазаривании имущества птицефабрики. Мои женщины ходили за меня заступаться. Администрация области поверила им, обвинения прекратились.

Мы проработали вместе более трех лет и стали друг другу родными людьми. Прошло уже немало времени, а мы до сих поддерживаем связь друг с другом, знаем, как зовут всех наших детей и внуков. Каждый раз, когда прилетаю на Камчатку, мы обязательно видимся.

Мехзавод

Когда я пришел на судоремонтно-механический завод, он работал, но его долги было невозможно погасить. Там меня встретила Вера Макарова, финансовый директор. Вера Владимировна, очень миловидная и добрая женщина, бухгалтер от Бога, душа любой компании. Вся бухгалтерская команда была ей под стать. Архивом занимались Галина Павловна Варзина и Евгения Митрофановна Агеева, которые проработали на заводе всю сознательную жизнь. Это великие женщины! Дай, Бог, им здоровья!

Мы быстро сдружились. Более того, я подружил их с женщинами с птицефабрики (один день я работал на ПСРМЗ, следующий – на птицефабрике).

Когда я принимал ПСРМЗ у бывшего директора, он передал мне шефство над детским домом № 5 на улице Рябиковской. Через какое-то время мне пришлось туда заехать и познакомиться с директором Светланой Козелковой.

Детский дом – такое учреждение, куда по служебной обязанности можно прийти только один раз. После этого будешь ходить по собственному желанию. Притягивает. Очищает. Дает энергию.

Светлана со своими детьми (воспитанниками и собственными) шефствовала над каждым моим банкротным предприятием. Работники мехзавода, УТРФ, «Южного» и других предприятий принимали их, как родных. Мы ставили с детьми спектакли. Я играл графа Розанова («Юнона и Авось»), а воспитанница Яна Нечипоренко – губернаторскую дочку.

Когда на меня написали донос, Светлана Михайловна по собственной инициативе пришла на прием к прокурору Камчатской области и убедила его прекратить многочисленные проверки моей деятельности. Мы до сих пор сохранили хорошие, дружеские отношения.

БАСУ

В Камчатском бассейновом аварийно-спасательном управлении (БАСУ) с экономистом Галиной Елефтериади у нас возникла сначала глухая вражда, которая переросла в трудное примирение, а потом – в глубокую и настоящую дружбу.

После окончания процедуры банкротства на этом предприятии на меня пошли доносы. Она не побоялась сказать правду в мою защиту, после чего осталась без работы. И я позвал ее работать со мной. Когда на меня жаловались, она принимала удар на себя. Когда приходили хвалить, выталкивала меня вперед. Мои государственные награды, почетные звания и грамоты – наполовину ее заслуга.

Несколько лет назад она переехала с семьей в Подмосковье, прошла обучение, стала арбитражным управляющим и работает со мной в одной саморегулируемой организации. Теперь уже я бегаю к ней за консультациями.

УТРФ

Легендарный УТРФ и «УТРФ-Холдинг» мы закрывали вместе с Галиной Елефтериади, Натальей Квитко, Оксаной Карулиной. Это команда!

Стоит вспомнить еще Ингу Шеремет, которая занимала ответственный пост в УВД Петропавловска, когда пришла к нам. Очень быстро переучилась с уголовных дел на арбитражные. Ее выступления в арбитражном суде всегда были показательны.

Нельзя не сказать добрых слов об Ирине Орловой, которая много лет возглавляла рыбацкий профсоюз. Сколько вопросов, которые могли решить только депутаты или губернатор, брала на себя Ирина Леонтьевна! И все они решались. Руководители рыбных компаний зачастую опасались профсоюзного лидера, но рыбаки ее любили и уважали. Очень многие из них получили с ее легкой руки ветеранские звания.

Сейчас Ирина Орлова живет недалеко от Москвы, в Тульской области. Мы перезваниваемся, переписываемся и встречаемся.

Общежитие «Камчатсклеса»

На 19 километре недалеко от бывшей птицефабрики стоит небольшое общежитие, принадлежавшее тогда «Камчатсклесу». Сам «Камчатсклес» и это общежитие были у меня в производстве. Однажды в моем кабинете раздался телефонный звонок. Незнакомая женщина срывающимся от волнения голосом сказала мне, что она жительница этого общежития и собирается совершить там акт самосожжения.

Я упросил эту женщину дождаться моего приезда, выехал туда сразу же. Ее звали Ирина Прядка. После смерти мужа она осталась с двумя сыновьями без работы и средств к существованию. За неуплату на базе «Камчатсклеса» (и в общежитии тоже) отключили свет и отопление. На дворе – декабрь. Через несколько дней Новый год. Отчаяние Ирины дошло до предела.

В жизни каждого человека бывают случаи, которые он считает удивительными, фантастическими. Со мной это случилось именно тогда. Невероятное состояло в том, что в Елизовской электросети, куда мы приехали после окончания рабочего дня рассказать о плачевном положении жителей общежития, диспетчер почему-то сразу нам поверил! Он стал звонить в областной центр и соединил меня с главным энергетиком области. Я проговорил в трубку свой монолог, и… нам разрешили возобновить в общежитии электроснабжение.

Мы с Ириной искали электрика, потом подключали здание, потом у какого-то киоска пили горячий чай с сосисками в тесте, и я чувствовал себя счастливым. Я привез Ирину на 19 километр, на радостях отдал ей продуктовые подарки и шампанское, которые на жестяно-баночной фабрике мне дали к Новому году. Мы стали друзьями. Настоящими. Надолго. Ирина работала со мной еще на двух банкротных предприятиях: сторожем, мыла полы, заведовала складом и т. д. Получила квартиру на 20 километре, была у меня на юбилее.

Когда мы с женой ехали в аэропорт, покидая Камчатку, я остановил машину на 20 километре. Ирина прибежала на остановку и обняла меня. Я до сих пор чувствую ее объятия и слезы.

Больше я ее не видел. Где она? Осенью прилечу, постараюсь разыскать.

«Коммуналка»

Мне довелось работать с тремя крупными предприятиями коммунального хозяйства: ЖКХ «Южное», МУП «Жилремуслуга», Елизовским ЖКХ. Работу «коммуналки» я знал очень отдаленно, а здесь пришлось окунуться в нее с головой. Я узнал, какой это тяжкий труд! А дворники – это целое явление! Умнейшие, добрые и честные люди. Были среди них бывшие продавцы, медицинские сестры, художник и судовой механик.

Мне очень помогла разобраться в сложнейшей коммунальной кухне Елена Яковлева, которая возглавляла профсоюз работников коммунальной сферы. Неутомимая женщина! Умела найти подход к любому работнику, будь то начальник ЖЭКа или рядовой дворник. Ей верили.

Один из участков возглавляла Валентина Бащук, интеллигентнейшая женщина, умница, красавица. Сначала она наговорила мне много горьких слов. Только потом, поняв суть моей работы, изменила свое мнение. Мы до сих пор переписываемся.

Как-то меня вызвали на административную комиссию за плохую расчистку снега, оштрафовали. Прошел слух, что меня снимут с работы. А наутро я встретил в коридоре Галину Бокову, работавшую дворником, которая собирала в коллективе МУП «Жилремуслуга» подписи в мою защиту!

Это же парадокс: я пришел сюда по судебному определению, чтобы все продать и уволить этих людей, а они просят администрацию города не отстранять меня от должности. Ну разве мог я после этого предать их? Многие до сих пор работают в «коммуналке», а Галине Боковой я лично вручал грамоту министра ЖКХ России, теперь она ветеран труда.

Вскоре в одной из местных газет вышло мое интервью под заголовком «Снимите перед дворником шляпу». Сейчас бы я не только снял шляпу, а преклонил бы колени перед этими людьми!

Послесловие

Я рассказал о женщинах, которые прошли вместе со мной трудный путь. А может, я прошел этот путь с ними? Ведь им было труднее, чем мне. Они помогали мне закрывать предприятия, которые сами создавали десятилетиями. Я представляю, как это больно. Но они поверили мне и встали рядом.

Они не просто мои сослуживицы или подчиненные. Нет! Они мои товарищи по оружию. Я учился у них гражданскому мужеству, порядочности, доброте, правдивости и требовательности к самому себе.

И еще: они удивительно, просто сказочно красивы! Я в каждую из них влюблен.

На фото — коллектив ПСРМЗ: Фаина Суханова, Надежда Желтякова, Елена Ли, Галина Варзина, Лариса Коваленко, Ольга Савина, Евгения Агеева.